На главную

vauvenargues


Содержание.

Введение в познание человеческого разума

Предуведомление
О разуме вообще
Воображение, размышление, память
Плодовитость
Сообразительность
Проницательность
О рассудительности, ясности, способности к здравому суждению
О здравом смысле
О глубине
О деликатности, тонкости и силе
О широте
О наитии
О вкусе
О слоге и красноречии
Об изобретательности
О таланте и разуме
О характере
О серьезности
О хладнокровии
О находчивости
О рассеянности
О разуме и игре
О страстях
О веселости, радости, меланхолии
О самолюбии и себялюбии
О честолюбии
О любви к светской жизни
О славолюбии
О любви к наукам и литературе
О скупости
О страсти к игре
О страсти к физическим упражнениям
Об отцовской любви
О любви сыновней и братской
О приязни к животным
О приязни вообще
О любви
О человеческом лице
О сострадании
О ненависти
Об уважении, почтении и презрении
О любви к тому, что воздействует на наши чувства
О страстях как таковых
О добре и зле как нравственных понятиях
О величии души
О мужестве
О добре и красоте


Фрагменты

Предуведомление
О пирронизме
О натуре и привычке
Без деятельности нет наслаждения
О несомненности принципов
О недостатке, присущем большинству явлений
О душе
О романах
Против посредственности существования
О знатности
Об удаче
Против тщеславия
Не изменять своему характеру
О пользе деятельности
О споре
О несвободе нашего духа
Добродетель никогда не обманывает
О пользе общения с людьми
О необходимости совершать ошибки
О щедрости
Объяснение максимы Паскаля
Естественность и простота
О счастье
Несправедливость к великим людям
Не след все валить на судьбу
О людской черствости
О твердости поведения
Разум не судья чувству
Об учтивости
О терпимости
Об остроумии
О современных армиях
Чувства важнее поступков
Против подражательности
Советы молодому человеку
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Еще один совет молодому
человеку Способности должны соответствовать роду деятельности


Критические размышления о некоторых писателях

Лафонтен
Буало
Шолье
Мольер
Корнель и Расин
Ж.Б. Руссо
Филипп Кино
Ораторы
Лабрюйер
О некоторых произведениях г-на де Вольтера
О Фенелоне
О Паскале и Боссюэ
О прозаиках XVII
О Декарте
О Монтене и Паскале
О Фонтенеле
О плохих писателях
Об одном недостатке, свойственном поэтам
Об оде
О поэзии и красноречии
О выразительности слога
О трудности передачи характера

Фрагменты

О пирронизме

Кто сомневается, тот имеет собственное представление о том, что несомненно, и значит, признает, что у истины могут быть определенные приметы. Но поскольку основополагающие начала не могут быть доказаны, люди боятся верить в них и не принимают в расчет, что доказательства - это всего лишь рассуждения, основанные на очевидности. Так вот, основополагающие начала есть сама очевидность, не нуждающаяся в доказательствах, а потому на этих началах и лежит отпечаток неопровержимой несомненности. Закоренелые пирронисты всячески подчеркивают свои сомнения в том, что очевидность - признак истины, но их уместно спросить: «Какие еще признаки вам нужны? Какие еще признаки можно придумать? Как вы их себе представляете?»

Следует сказать им и другое: «Кто сомневается, тот мыслит, кто мыслит, тот существует, и все, что истинно в его мысли, истинно и в предмете, который эта мысль выражает, если, конечно, он уже существует или когда-нибудь обретет существование. Вот вам неопровержимый принцип, а коль скоро возможен один подобный принцип, значит возможны и многие. Те из них, что сходны меж собой, непременно будут выражать сходные истины; так было бы даже в том случае, если бы наша жизнь представляла собой только сон: любые призраки, которые наше воображение являло бы нам спящим, либо вообще не имели бы формы, либо имели именно такую, в какой они представали бы нам. Если бы за пределами нашего воображения и впрямь существовало некое измышленное нами общество слабых людей, то все, что истинно для подобного воображаемого общества, было бы истинно и для подлинного: ему были бы свойственны как дурные, так и похвальные или полезные особенности, а следовательно, как пороки, так и добродетели». - «Предположим, вы правы, - возразят пирронисты, - да ведь подобного общества, вероятно, не существует». Я отвечу им: «Отчего бы ему не существовать, если существуем мы? Мне думается, что если на этот счет и могут возникнуть определенные и вполне обоснованные сомнения, мы все равно обязаны поступать так, словно подобных сомнений не возникает. Что будет, если мы дадим им слишком много воли? Источник наших чувствований лежит вне нас: их порождаем не мы сами; следовательно, вне нас должно быть нечто, порождающее их. А вот истинны или обманчивы предметы, которыми вызываются наши чувствования, иллюзия они или реальность, сущность или воображение, - об этом я судить не берусь. Человеческий разум, который все познает несовершенно, не способен и к совершенным доказательствам, но несовершенство наших познаний отнюдь не более очевидно, чем их подлинность, и если их недостаточно для доказательства с помощью рассудка, этот недостаток с лихвой восполняется чутьем. Чувство заставляет нас верить в то, во что не решается верить слишком слабый рассудок. Если среди людей действительно найдется подлинный и законченный пирронист, то в иерархии умов он - чудовище, о котором остается лишь сожалеть. Законченный пирронизм - это бред разума, самое нелепое порождение человеческого духа».