На главную

vauvenargues


Содержание.

Введение в познание человеческого разума

Предуведомление
О разуме вообще
Воображение, размышление, память
Плодовитость
Сообразительность
Проницательность
О рассудительности, ясности, способности к здравому суждению
О здравом смысле
О глубине
О деликатности, тонкости и силе
О широте
О наитии
О вкусе
О слоге и красноречии
Об изобретательности
О таланте и разуме
О характере
О серьезности
О хладнокровии
О находчивости
О рассеянности
О разуме и игре
О страстях
О веселости, радости, меланхолии
О самолюбии и себялюбии
О честолюбии
О любви к светской жизни
О славолюбии
О любви к наукам и литературе
О скупости
О страсти к игре
О страсти к физическим упражнениям
Об отцовской любви
О любви сыновней и братской
О приязни к животным
О приязни вообще
О любви
О человеческом лице
О сострадании
О ненависти
Об уважении, почтении и презрении
О любви к тому, что воздействует на наши чувства
О страстях как таковых
О добре и зле как нравственных понятиях
О величии души
О мужестве
О добре и красоте


Фрагменты

Предуведомление
О пирронизме
О натуре и привычке
Без деятельности нет наслаждения
О несомненности принципов
О недостатке, присущем большинству явлений
О душе
О романах
Против посредственности существования
О знатности
Об удаче
Против тщеславия
Не изменять своему характеру
О пользе деятельности
О споре
О несвободе нашего духа
Добродетель никогда не обманывает
О пользе общения с людьми
О необходимости совершать ошибки
О щедрости
Объяснение максимы Паскаля
Естественность и простота
О счастье
Несправедливость к великим людям
Не след все валить на судьбу
О людской черствости
О твердости поведения
Разум не судья чувству
Об учтивости
О терпимости
Об остроумии
О современных армиях
Чувства важнее поступков
Против подражательности
Советы молодому человеку
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Ему же
Еще один совет молодому
человеку Способности должны соответствовать роду деятельности


Критические размышления о некоторых писателях

Лафонтен
Буало
Шолье
Мольер
Корнель и Расин
Ж.Б. Руссо
Филипп Кино
Ораторы
Лабрюйер
О некоторых произведениях г-на де Вольтера
О Фенелоне
О Паскале и Боссюэ
О прозаиках XVII
О Декарте
О Монтене и Паскале
О Фонтенеле
О плохих писателях
Об одном недостатке, свойственном поэтам
Об оде
О поэзии и красноречии
О выразительности слога
О трудности передачи характера

Введение в познание человеческого разума

О любви к наукам и литературе

У страстной любви к славе та же основа, что у любви к наукам: эта основа - сознание нашей тщеты и несовершенства. Но первая стремится, придав нам роста, как бы сотворить нового человека, а вторая прилежно раздвигает пределы нашего внутреннего существа и озаряет его светом. Итак, страсть к славе жаждет возвеличить нас снаружи, страсть к наукам - внутри.

Человек с благородной душой и сколько-нибудь проницательным умом не может не испытывать тяги к литературе. Искусства посвящают себя живописанию прекрасной природы, науки - живописанию истины. Искусства и науки объемлют все высокое и полезное, что заключено в человеческой мысли; следовательно, на долю того, кто их отвергает, остается лишь недостойное живописания или изучения и т.д.

Большинство людей почитают литературу наряду с истиной и религией, то есть как нечто не дающееся им в руки, лежащее вне границ их понимания и любви.

Тем не менее каждому известно, что хорошие книги - своего рода экстракт из содержимого лучших умов, итоги всего ими познанного, плоды их долгих размышлений. Постигнутое в течение целой жизни читатель узнает за несколько часов. Немалое благодеяние, что и говорить!

Две опасности подстерегают тех, кого одолевает страсть к литературе: дурной выбор и чрезмерность. Что касается дурного выбора, то книги, переполненные бесполезными сведениями, будут, надо полагать, отвергнуты за ненадобностью, ну, а преизбыток сведений - порок устранимый.

Если мы достаточно разумны, то ограничим себя знаниями, не слишком обширными, но зато доскональными. Мы будем осваиваться с ними, пока не научимся прилагать их на практике: самая разработанная, развитая во всех подробностях теория освещает суть вопроса лишь отчасти. Знание правил танца не принесет пользы человеку, никогда не танцевавшему; то же самое можно сказать и о любом умственном занятии.

Более того, от этих занятий не будет проку, если их не перемежать встречами с людьми из хорошего общества. Эти занятия и встречи равно необходимы: первые приучают нас думать, вторые - действовать, одни - говорить, другие - писать, одни - поступать обдуманно, другие - быть обходительными.

Привычка к светскому общению придает нашим мыслям естественность, привычка к занятию науками сообщает им глубину.

Из этих истин само собой следует, что люди, принадлежащие к низшим сословиям и в силу этого лишенные обоих указанных преимуществ, всегда будут давать нам неопровержимые доказательства немощи человеческого разума. Виноградарь или кровельщик, которому доступен лишь узкий круг простейших мыслей, употребляет свой разум для насущных житейских нужд и судит - если вообще наделен способностью к суждению, - только о предметах осязательных. Я отлично знаю, что никакое образование не заменит таланта. Знаю и то, что дары Природы ценнее, нежели все обретенное с помощью воспитания. Тем не менее, чтобы талант расцвел, его надобно воспитывать. Если оставить природные способности в небрежении, зрелых плодов они не принесут. Назовем ли мы благом бесплодный талант? Какой толк вельможе от огромного поместья, если его земли всегда под паром? Принесут ли ему богатство невозделанные поля?